Даниэль Кормье: «Теперь у меня есть то, что не имеет никакого отношения к Джону Джонсу»

На пресс-конференции после турнира UFC 226 Кормье рассказал о своем самочувствии, проблемах со здоровьем, плане на бой со Стипе Миочичем, а также обсудил, кто может стать его соперником до того, как в марте следующего года он завершит профессиональную карьеру бойца.

Об эмоциях после боя и Кейне Веласкесе:

«Словами нереально описать этот момент, насколько он важен. Раньше это казалось невозможным. Я покинул тяжелый вес вторым номером в мире, потому что в этом весе выступал мой близкий друг, Кейн Веласкес, он был чемпионом, а я никогда не буду драться с Кейном. Но я никогда не добился бы этого без Кейна. Его помощь трудно переоценить. То, что он сделал для меня, сложно описать. Он показал мне, что можно стать чемпионом, потому что он стал первым чемпионом из АКА. На протяжении всего тренировочного лагеря он повторял мне, что я не могу проиграть. Он ежедневно тренировался со мной, очень много сделал для меня, и я ему очень благодарен»

О проблемах со здоровьем перед боем:

«В начале тренировочного лагеря проблемы были связаны с лишним весом, потому что, выступая в полутяжелом дивизионе, я весил меньше, но тренироваться продолжил в прежнем режиме. И у меня были проблемы со спиной. Как-то я должен был поехать на мероприятие EA Sports, но мне пришлось его отменить. Я позвонил Дана Уайту и сказал, что не могу подняться. Я остался дома, он позже перезвонил, и я ему сказал, дай мне несколько дней, я приду в норму и продолжу тренироваться. Что касается падения перед боем, да, у меня был небольшой ушиб, нога немного опухла, но ничего страшного. Я боец, я пахарь. Мне 39 лет, и само собой, с возрастом такие проблемы начинают беспокоить чаще»

О плане на бой:

«Мы всегда пытаемся вычислить тайминг соперника, понять, как быстро он наносит удары, насколько они мощные. Стипе пытался пробить меня, и это было ощутимо, но я бы не сказал, что это было нечто особенное, с чем раньше я никогда не встречался. Я понял, что он бьет мощно, но в пределах разумного. Как только я это понял, почувствовал его тайминг, я решил, что не стоит ждать удара, который меня нокаутирует, и сам пошел вперед. Я стал сокращать дистанцию, входить в клинч, и был в этом успешен. Я хорошо попадал джебом, и несколько раз хорошо достал справа. Вы знаете, что в клинче я люблю бить апперкот, но на этот раз мы с тренером поработали над тем, чтобы после апперкота добавлять правый сбоку, и именно этот удар прошел. Похоже, он готовился к апперкоту, перекрылся от него, но я достал его хуком справа»

О дальнейших планах:

«Сначала я проведу время с семьей, мы поедем куда-нибудь, отдохнем, а потом уже будем решать, но сейчас мне будет очень трудно принять бой с тем же Кертисом Блэйдсом. Возможно, если Александр Густафссон сделает что-то невероятное в поединке с Оездемиром, я мог бы встретиться с ним, но проблема заключается в том, что он не продает свои бои. Когда мы дрались в прошлый раз, мы не заработали денег. У него полно фанатов, но никто из них не покупает pay-per-view, и это странно. Вопрос заключается в том, хочешь ли ты принять сложный бой, и заработать меньше денег, потому что за бой с Броком Леснаром мне заплатят очень хорошо. Так что мне нужны бои, в которых есть смысл. Густафссон должен сделать нечто действительно особенное, чтобы заслужить титульный шанс в полутяжелом весе. Тем не менее, я готов к этому. Он считает, что побил меня в прошлый раз, и я готов доказать, что он заблуждается. Я мог бы выступить в ноябре, а затем в марте провести прощальный бой»

О противостоянии с Броком Леснаром после боя:

«Это было довольно странно, потому что перед каждым боем я немного бегаю, чтобы мое сердце завелось, начало качать кровь, и когда я возвращался в раздевалку, я увидел, что Брок Леснар заходит внутрь. Я подумал, интересно, что он тут делает? Потом, уже непосредственно перед поединком со Стипе, мы встретились с ним взглядом – он посмотрел на меня со своей фирменной ухмылкой, и я понял, что он хочет боя. Поэтому я бросил ему вызов. Я сказал, что надеру ему зад, и я это сделаю, когда мы выйдем в октагон»

«Я знаю Брока с 1997-го года, поэтому, когда он меня толкнул, это было неожиданно. Я подумал, что ты делаешь? Я увидел рядом с ним его тренера, которого последний раз видел тогда, когда Кейн Веласкес избил Брока. Мы с Броком еще студентами участвовали в национальном чемпионате в 98-м году. Мы были в разных весовых, он выступал за Миннесоту, я за Оклахому. Мы часто пересекались в турнирах, но не против друг друга, а как члены соперничающих команд. И когда Брок выступал в WWE, он всегда хорошо относился ко мне, фотографировался с моими детьми, когда мы приходили на его шоу. Наверное, когда ты выходишь в октагон, эмоции начинают зашкаливать. И Брок толкнул меня, это было безумие, а мой тренер толкнул его в ответ, что было не меньшим безумием, так как он значительно уступает ему в габаритах. Я слышал, что сейчас говорят о том, что это была постановка. Да, Брок участвует в ненастоящих боях, и я готов поиграть с ним в это, но когда мы окажемся в октагоне, все будет по-настоящему. А пока каждый может писать по этому поводу все, что угодно»

О допинге:

«Конечно, Брок должен быть чист перед боем. Я не буду драться с ним, если он не чист. Его будет проверять USADA, Атлетическая комиссия, и мы сделаем все, чтобы он был чист. Я не выйду на бой с ним, если он будет захимичен. Нужно все сделать правильно. Я хочу, чтобы его постоянно проверяли, даже если мне придется заплатить за это из собственного кармана»

О Джоне Джонсе:

«Знаете, я часто слышал о том, что мой пояс в полутяжелом весе ненастоящий, потому что я не победил Джона Джонса, но теперь у меня есть то, что не имеет к нему никакого отношения – титул в тяжелом весе. Я стал чемпионом в тяжелом весе. Мне нравится GSP, Деметриус Джонсон, и у меня нет никаких сомнений в том, что величайшим бойцом является кто-то из нас троих. Теперь, чтобы быть с ними рядом, мне не нужен бой с Джоном Джонсом»

Об Александре Волкове:

«С ним боя не будет. Недостаточно известное имя. Леснар, Миочич, Джон Джонс – меня интересуют только громкие бои»